Когда мне говорят, что меня любят или мной дорожат, я никогда не верю в это. По крайней мере, сначала. Это важно показать, это нужно проявить, чтобы я поверил. Но я никогда не сомневаюсь в своем брате. Он просто не дает мне этой возможности. От него, помимо всех важных вещей, таких, как поддержка, я получаю две важные вещи.
Первая - это его комментарии к моим работам. Не надо мне говорить, что мой фанфик хорошо написан. Я ЗНАЮ, что я хорошо пишу. Но "хорошо" не значит "идеально". Киц - один из немногих, кто всегда распишет плюсы и минусы фика, мягко и легко, без обид и без лести. А ещё он всегда мне пишет о своих ощущениях. Это - самое важное для меня. Я пишу не так, чтобы читатель увидел или услышал то, что видит или слышит герой. Я пишу только так, чтобы читатель почувствовал то же, что чувствует герой. Этого очень сложно добиться, поэтому такие мнения к моим работам - по-настоящему ценные.
Вторая вещь. У меня много друзей-художников. Сколько раз было "Пожалуйста, нарисуй мою любимую пару? - Да, конечно". присылаешь все материалы и - тишина. Месяц, два, три, год. Спасибо большое. Зачем было соглашаться? Но если брат сказал, что нарисует, то он нарисует. Даже если мне придется его пинать. Но других-то пинаешь, они оправдываются и всё равно не рисуют. *фэйспалм*
Но БОЛЬШЕ ВСЕГО я люблю брата за то, что он мне ещё и ПИШЕТ. Очень мало кто
(=НИКТО ВООБЩЕ НЕ) делает это для меня. А я этого так хочу. Но я просто уже привык, что легче написать самому, раз я могу, чем ждать. И вот он - единственный человек, который мне ПИШЕТ. Я люблю тебя, брат, и я так счастлив. Я никогда не буду сомневаться в тебе.
И Шизука Любит Куро.* * * * * * * * * * * *
Ты же не убьешь, если выставлю это?* * * * * * * * * * * *
КицунянШизука сильная.
Она может выдрать фонарный столб с корнем и отправить его в конец улицы или, например, сломать машину инкасаторов, разбить пуленепробиваемое стекло, разрушить кирпичную стену. Шизука сильная и смелая, а еще у нее есть близкие люди, которых можно защищать, поэтому она рада, что у нее есть эта сила, эта возможность сделать что-то для своей семьи.
У Шизуки есть смысл жизни, и поэтому она намного сильнее, чем Куро, ведь Куро любит наркотики и красивых женщин и может сломать хребет прохожему просто потому, что ей не понравилось его лицо.
Куро не умеет любить, и у нее нет ни морали, ни совести.
Куро любит Шизуку?Куро делает то, что скажет Изая.
Шизука сжимает кулаки и скалится, вспоминая Орихару. Вспоминая, как он спокойно рассказывал ей про свои отношения с Асаги, ведь она его детка, его милая девочка, его собственность, черт возьми. Шизука не понимает, что Куро в нем нашла, и что в ее отравленном кокаином мозгу заставило ее продаться Изае с потрохами. Шизука никогда не принимала идею купли-продажи отношений.
Мерзко, неправильно, неприятно. Нечестно.
Хейваджима распахивает окно и вдыхает ночной воздух. Очень хочется набрать номер Асаги и просто помолчать в трубку, пока та пару раз не повторит "алло" и не прервет связь. Очень хочется и очень нельзя, Куро говорила, что у Изаи дела, а значит, дела и у нее, и ну-ты-знаешь-Шизу-тян.
Шизука хмурится, нашаривая телефон в кармане, и набирает номер - она знает его наизусть. Гудки кажутся вечностью, потом трубку снимают, и хрипловато-нежный голос Куро наполняет, по ощущениям, весь ее мозг, ее грудную клетку и легкие, пробирая до кончиков пальцев. Шизука улыбается, отсчитываает до десяти и спрашивает:
- Я тебя разбудила?
Куро отвечает, что все равно собиралась вставать, что ей надо купить суши и хорошо бы прихватить пару дисков от какого-то клиента Изаи, и вообще она устала, но ты-же-знаешь-Шизу-тян, как это бывает, он же мне платит.
Шизука знает, что это оправдание, и твердо уверена, что эти чувства к Изае сродни болезни или еще чему-то подобному. Неизлечимой болезни, сломать которую сильная Шизука не может.
Она желает Куро удачи и отшвыривает телефон в стену, тот разбивается вдребезги, но Шизука не смотрит.
Шизука хочет убить Изаю, уничтожить, стереть из этого мира. Стереть его и чертово прошлое Куро, чтобы у той была только она.
Но Куро слабая, Хейваджима знает, Куро слабая, и не сможет без Изаи, поэтому Шизука просто оседает на кровать и прячет лицо в руках.
Милая девочка, детка, Куро. Она ничего не может для нее сделать.* * * * * * * * * * * *
I needed to answer...
* * * * * * * * * * * *
RennisСтруи холодной воды пролетают по пищеводу ледяной стрелой. Холод воды пронзает, заставляя содрогаться от разности температур. Летом холодная вода была совсем не такой, вернее, такой же, но тогда глоток за глотком приносил блаженство. А сейчас – ничего. Сейчас она по-настоящему пресная и безвкусная.
Наступает зима. Она делает свои первые шаги. Вчера Шизука уже нашла её следы на асфальте. Это были маленькие белые крапинки, которые сразу бросались в глаза. Они быстро исчезли – зима умеет заметать следы.
Это первая зима, которую увидит Шизука. Но это её не волнует. Ей на самом деле даже неинтересно, какая она – зима. То, что будет ещё холоднее, уже понятно. Лишь бы ночи оставались черного цвета. А если ночи – черные, что ещё должно волновать?...
Шизука любит Куро?Шизука допивает бутылку и швыряет куда-то в сторону. Пластиковая бутылка отлетает от стены обратно, но над самой головой Шизуки бутылку ловит рука Шизуо. Шизуо небрежно выкидывает пустую тару в урну.
Солнце садится с дикой скоростью и воздух становится черным. Шизуо берет Шизуку за руку – он наконец-то приучил её не бояться этого жеста. А может, она просто ему доверилась. Всё-таки.
Они идут по стремительно пустеющим дорогам, проходят через парк, где когда-то Шизука разбила лампу. Именно тогда, в тот день Шизука и встретилась с Ней. Она помнит. Фонари тогда горели ярко, но кроме них в небе гораздо ярче горело что-то ещё. Свет тогда обжег ей глаза, выжег Шизуку изнутри и сделал пустой. Эту пустоту не под силу заполнить ни Шизуке, ни Шизуо, ни Шинре с Селти – её родителям. Но всё-таки есть, есть одно существо…
Два самых сильных человека в Икебукуро выходят из парка на почти безлюдную площадь. Фонтан уже отключили, и тишина сумерек поглощает эхо каблуков Шизуки. Фонари почему-то ещё не горят, но в свете заходящего солнца Хейваджима-младшая замечает знакомый худой силуэт. Потом еще один.
«Вот блядь! Она с Изаей.» - звучит в голове у Шизуки как диагноз неизлечимой болезни, от которой можно спастись, лишь умерев.
Она с Изаей. Куро идет с Изаей, и это значит, что Шизука не может подойти к ней и заговорить, она не может взять её за руку и увести прочь. А если даже сможет, пойдёт ли Куро? Шизука не знает. Зато она знает, что Куро не подойдет сама. Потому что, как ей кажется, Куро до смерти боится Шизуо. Асаги никогда не говорила этого, но, как и любой дикий зверь, Шизука способна чувствовать страх. А что сама Шизука? Она презирает Изаю, но не боится. Она – гораздо сильнее него. Ей ничто не мешает подойти к Куро и увести её. Но для них обоих, для Шизуки и Куро, Изая – негласное табу. Если присутствует Изая – нельзя приблизиться, нельзя заговорить. Так будет проще, лучше. Он как предупреждение об опасности, как дорожный знак «Проезд запрещен». И хотя Шизука уже привыкла выдирать дорожные знаки с корнем, её гложет страх и разочарование.
Почему ты здесь, почему с ИЗАЕЙ?! Зачем нам вообще надо было видеться вот ТАК?!
Я даже приблизиться не могу. Сейчас мы просто пройдём мимо друг друга и…
Но Шизука забывает о двух других составляющих четырехугольника. Опомнившись, она сжимает дрожащую от ярости руку Шизуо, но уже поздно. Шизука закрывает глаза, чувствуя, как тепло руки Шизуо отрывается от неё. Снова открывает глаза, но это уже бесполезно. Она здесь - как на дне глубокого водоёма, все звуки доходят через толщу воды, всё плавает и почти ничего не видно дальше собственного носа, а если и видно, то так размыто, будто этот мир просто хочет, чтобы она знала о его существовании – где-то там, на поверхности – но не могла различить ничего, совсем ничего.
«- …ИЗААААЯ-КУУУУН…!»
«- Шииииизу-чан, вот уж не ожидал!»
«- Тебе пиздец, гребаная блоха…!»
«- Сначала поймай…»
Обрывочные, дежурные фразы она слышит сквозь толщу заполняющей сознание воды. И тут Шизука вдруг видит что-то ясно и резко, точно вода вдруг расступилась перед ней, образовав длинный тоннель. На конце этого тоннеля стоит Куро. И Шизука знает, что ей надо делать.
Схватить её за запястье, уже привыкшее к объятьям именно этих сильных тонких пальцев. Дернуть за собой, не оставляя выбора и не давая надежды на сопротивление. Увидеть в глазах Куро осознание того, что происходит (Черт возьми, она опять обдолбанная кокаином!) и понять, что ты всё делаешь правильно. И что она тоже этого хочет.
И мы снова бежим со всех ног. Мне кажется уже, это наше с тобой нормальное состояние. Мы всегда бежим, всегда ускользаем, то от друг друга, то вместе. Они даже не заметят нашего отсутствия. За нами никто не гонится. И мы бежим свободно, соединив наши руки, словно летим. Бежим просто, чтобы убежать подальше, чтобы они подольше нас искали, потому что прятки – неинтересная игра, если тебя находят сразу.
Мы словно спутники, сбежавшие с орбит своих планет и улетевшие вдаль – в свой Космос. Чёрные дыры, ослепительные созвездия, бесконечные солнца, сверхновые… Всё это несется мимо нас, оставаясь позади.
Куро как-то безумно смеется, пьяно заваливаясь на Шизуку, пока они идут по узкому переулку. Шизука знает, что это наиграно, и Куро просто ищет причину прикоснуться к ней как можно больше раз. Наконец, Куро почти по-настоящему спотыкается и тут же расслабляется в руках поймавшей её (ну наконец-то!) Шизуки.
- Шизу-тян. – её голос прорезает Шизуку сверху вниз, как глоток ледяной воды. Куро вдруг встает уверенно и прямо, сжимает запястья Шизуки с непривычной силой, словно пытаясь пародировать то, как Шизука всегда производит этот жест с ней самой. – Шизу-тян, теперь ТЫ попалась.
- Ты же сказала, что не придёшь. – Шизука пытается сохранять хладнокровие, но это безрезультатно, когда Куро так близко, и бежать некуда, и никто всё равно не увидит, и…
Их будут искать всю ночь. Шизуо с Изаей прочешут весь город в поисках, им даже пару раз прокрадется в голову мысль объединить усилия, но вместо этого они ещё пару или тройку раз передерутся, разнесут при этом какой-то небольшой магазин, но всё равно к утру сдадутся.
Шизука вернется под утро, у неё будет гудеть все тело, у неё будут болеть покусанные губы. Куро вернется по-настоящему пьяная, качаясь, едва держась на ногах и беспричинно улыбаясь, хотя за ночь она совсем не нюхала кокаин и ничего не пила.
А потом солнце вскочит над городом, чтобы все смогли всё забыть или хотя бы делать вид, что ничего не случилось. Давай просто тайно обмениваться улыбками, пока следующий приступ панической жажды друг друга не поглотит нас с головой.
Art: Kuro
by Kits